Генерал, которого Суворов единственного считал равным себе

Эту статью я написали для одного из сайтов, но своим читателям предлагаю авторскую версию.

Один из первых историков Отечественной войны 1812 года (а также писатель и поэт), генерал сражавшийся под Аустерлицем, Бородиным, Лейпцигом, Александр Александрович Писарев в одной из работ составил рейтинг полководцев своей эпохи. На первом месте ожидаемо оказался Александр Васильевич Суворов с 57 баллами, на втором Пётр Алексеевич Румянцев с 52 баллами. Пятое место занял Кутузов с 47 баллами, четвёртое Барклай де Толли с 48 баллами. А вот на третье место Писарев поместил генерала Вейсмана, с таким же количеством баллов, что и у Румянцева.

По поводу четырёх фамилий едва ли кто-то станет спорить. Разве что удивит не очень высокая оценка Кутузова, но современникам-то, наверное, было видней. А вот поставленный так высоко Вейсман вообще едва ли известен в наше время кому-то кроме профессиональных историков.

«Нулевой Суворов»

Высшей оценкой для полководцев русской армии было сравнение их с Суворовым. «Кавказским Суворовым» называли генерала Котляревского, «вторым Суворовым» называли генерала Скобелева, адмирала Ушакова часто именовали «Суворовым на море».

А вот генерала Оттона Ивановича Вейсмана вполне бы могли сравнить с Суворовым, да только он прославился тогда, когда будущий генералиссимус ещё не одержал своих прославленных побед. Поэтому, если и называть Вейсмана, то уж тогда «нулевым». И сам Александр Васильевич с этим бы, несомненно, согласился.

Возможно, Вейсман стал бы ещё более знаменитым, но погиб он в возрасте 46 лет. Он был старше Суворова всего на четыре года, но уже успел сникать себе великую славу на полях сражений. После его гибели Александр Васильевич написал: «Вейсмана не стало — я остался один».

Разница в возрасте Суворова и Вейсмана была невелика, и служба их какое-то время шла параллельно. Оба начали военную карьеру в Семилетнюю войну: Вейсман был в сражениях при Гросс-Егерсдорфе и Цорндорфе, Суворов же участвовал в битве при Кунерсдорфе.

Затем оба приняли участие в войне против польской Барской конфедерации в 1769—1772 годах. Оба в той войне отличились, гоняя поляков, причём Вейсман так увлекся, что умудрился перейти границу Османской империи и сжечь город Балту. Что послужило формальным поводом для объявление Турцией войны. В этой истории не всё ясно, и возможно тут есть доля вымысла. Но войну турки объявили, и на той войне в полную силу проявился полководческий талант Вейсмана.

«Русский Ахилл»

В 1769 году полковник Вейсман командует Белозерским пехотным полком и с первых сражений войны с турками он не перестает удивлять. Сначала он участвует в разгроме генералом Голицыным 9-тысячного турецкого отряда у Хотина на левом берегу Днестра. Затем командует бригадой в битвах при Ларге и Кагуле, за отличия в которых получает ордена Георгия 3-й степени и святого Александра Невского.

Через несколько месяцев, ведя поиск в направлении крепости Исакчи, внезапно для турок её захватывает.

В компанию 1771 года на Дунае было недостаточно русских войск для решительных действий. Бригада Вейсмана в начале компании переправилась через Дунай, после чего его небольшой отряд стремительными маршами, днём и ночью, по дорогам и без дорог стремительно передвигался от одной крепости к другой, захватывая их и громя турецкие отряды один за другим, несмотря на их численное превосходство, порой в разы. Удерживать захваченные крепости у Вейсмана не было сил, потому крепость Исакчи он брал два, а Тульчу аж три раза за год. Единственный раз, когда Вейсман не смог взять крепость, был после взятия Журжи. Он пошёл на Мачин, но оказалось, что его опередил отряд Милорадовича. За эту компанию Вейсман захватил богатые трофеи, более 170 пушек, а в Тульче взял 43 судна. При этом наши потери не превысили трехсот человек.

Заслуги Вейсмана оценили высоко, он был возведён в баронское достоинство, получил орден Георгия 2-й степени, звание генерал-майора, дивизию под свое командование и прозвище «русский Ахилл».

Компанию 1773 года снова начала дивизия Вейсмана. Имея 8 000 человек при 38 пушках, он переправился через Дунай и разгромил в сражении у Карасу 12-тысячный турецкий корпус. Затем одержал славную победу у Гуробала, тем самым обеспечив переправу главных сил русской армии. Главнокомандующий Румянцев начал наступление Силистрию, но получив сообщение о подходе турецкого подкрепления отправил навстречу дивизию Вейсмана. Когда подошли к селу Кючук-Кайнарджи, выяснилось, что там находятся главные силы турок — свыше 20 тысяч человек. У Вейсмана было 7 тысяч человек, что не помешало ему атаковать противника, разгромить его и обратить в бегство. Победа оказала решающее значение для всей компании. Турки в битве потеряли почти 4 тысяч убитых и 25 орудий, потери наши составили 152 раненых и 15 убитых. В числе последних был и сам Вейсман, получивший смертельное ранение в самом начале сражения. Последние его слова были: «Не говорите людям».

Императрица Екатерина II в том же году учредила медаль «За оказанные в войске заслуги», которая была вручена всем солдатам, служившим под командованием Вейсмана.

Простой лифляндский дворянин

Прибалтийские земли дали России немало людей, прославивших империю: ученых, путешественников, военачальников. Конечно, это были не предки нынешних латышей и эстонцев, а потомки тевтонских и ливонских рыцарей, которые когда-то ходили в походы на Русь. Потомки же разбитых на Чудском озере и в других местах, верой и правдой служили своей новой Родине, не щади живота своего.

Оттон Иванович Вейсман на самом деле звался барон Отто Адольф Вейсман фон Вейсенштейн (Otto Adolf Weisman von Weißenstein). Будущий генерал происходил из небогатого лифляндского дворянского рода, родился он 20-го декабря 1726 года в поместье Альт-Кайпен, ныне поселок Кейпене в Латвии. Его отец обер-лейтенант Адам Иоганн фон Вейсман, мать звали Ева Мария. Его младший брат Густав-Эммануэль Вейсман — инженер-гидротехник, построенные им плотины до сих пор стоят в окрестностях Риги. Вот и всё, что известно о семье славного российского полководца, которого совсем забыли в России. Даже несмотря на то, что сам Суворов считал его наилучшим.