По поводу артиллерии Вермахта

Есть такой замечательный фильм «Балтийское небо», поставленный по не менее замечательной книге, с таким же названием. И фильм стараюсь посмотреть, если наткнусь на него на каком-то из телеканалов, да и книгу перечитывал не раз, и цитирую часто.

Но и книга и фильм страдают одним, характерным для всей советской литературы и кинематографии, недостатком. Немцы в фильме и книге показаны полными дураками. Даже удивляешься, как они вообще могли дойти до Москвы и Ленинграда. Впрочем. Наше поколение к этому как-то привыкло к этой несуразице, а вот молодежь наша, такие вопросы задаёт.

Есть в фильме эпизод, когда наш летчик, сажает поврежденный самолёт на большое картофельное (как выясняется поле), по которому бьёт немецкая артиллерия. На поле он встречает мальчика, который ему рассказывает, что он сюда приходит потому, что немецкие снаряды переворачивают мерзлую землю и из неё можно достать неубранную картошку. А на вопрос летчика, не боится ли мальчик взрывов немецких снарядов, рвущихся неподалеку, тот отвечает: «Немцы не по целям бьют, а по площадям. Поле большое, а я маленький».

Притом, что книга мне всегда очень нравилась и фильм тоже, у меня ещё в детстве возник вопрос: « А зачем немцы стреляют из пушек по картофельному полю, на котором никого нет?». С точки зрения автора книги понятно — если не задумываться особо, то эпизод получился очень хороший, запоминающийся. А если задуматься? Если не ошибаюсь, то речь может идти о вполне конкретных полях совхоза «Шушары», они и до сих пор ещё частично сохранились, поскольку какое-то другое поле не могло быть под обстрелом. Немецкая артиллерия, расположенная на Дудергофских высотах, совершенно спокойно могла обстреливать сам город, причем дальнобойные пушки добивали до самого центра, который с высот хорошо просматривается даже без бинокля. Зачем стрелять по картофельным полям, если можно стрелять либо по городу, либо по переднему края советских войск, либо по ещё каким-то целям, с хоть какой-то пользой? Но, как я уже написал выше, немцев у нас всегда показывали полными дураками, то спрашивать про дурацкие поступки как-то нелепо.

Мы же вернемся к фразе: «Немцы не по целям бьют, а по площадям». Для людей, не знакомых с военным делом, я уточню, что это значит. Есть два основных вида стрельбы полевой артиллерии. В первом случае («по целям») батарея, дивизион, а может и одно орудие, ведут огонь по конкретной цели. В таком случае стрельба всегда ведется с использованием различных видов артиллерийской разведки, то есть выстрелы отслеживаются артиллерийским корректировщиками, вносятся поправки, и так до тех пор, пока цель не поражена. Второй способ («по площадям») это когда стрельба ведется большим количеством артиллерийских орудий по заданным координатам, на которых могут находиться цели противника.  Так поступают, когда у противника много целей скапливается на какой-то относительно небольшой площади, или когда просто нет возможности корректировать огонь. Например, когда проводят артподготвку перед наступлением, то ведут огонь по переднему краю. Координаты примерно известны, а какие именно цели поражать не имеет значения — желательно просто в короткий срок выпустить побольше снарядов и просто перепахать передний край обороны. Но при стрельбе по площадям очень высокий расход боеприпасов, при довольно малой эффективности.

Так вот, если говорить про немецкую армию, то такой метод как стрельба по площадям, для них являлся исключением, и практически не применялся. Немаловажную роль в этом играл и постоянный снарядный голод. Немцы, ещё только начиная войну, уже имели серьёзный дефицит боеприпасов. Потому тратить их с низкой эффективностью они себе позволить не могли. И, с другой стороны, как раз Вермахт, был для своего времени самой совершенной армией с точки зрения артиллерийской разведки. Этому уделялось огромное внимание, и тратились немалые средства.         

В том числе была развита широко и такая экзотика, как аэростаты наблюдения. Они активно использовались армиями многих стран в Первую Мировую, но во Второй Мировой только немцы их так широко использовали. Во всяком случае, в штате всех немецких дивизионов артиллерийской разведки (Beobachtungsabteilung) имелась батарея аэростатов наблюдения (Ballon-Batterie).

Сами дивизионы артиллерийской разведки (Beobachtungsabteilung) имели весьма совершенную технику для ведения артиллерийской инструментальной разведки (АИР), что позволяло немецким артиллеристам успешно вести контрбатарейную борьбу, и, почти всегда, в ней побеждать.

Характерным показателям уровня развития артиллерийской разведки может служить и большой число специализированных машин. Хотя совсем специальных машин, как таковых было немного, зато большое число устаревших или трофейных машин переделывались в машины артиллерийских наблюдателей (Beobachtungspanzerwagen) или машины АИР.

Образцов такой техники множество.

Вот машина артиллерийских корректировщиков на базе полугусеничного бронетранспортера Sd.Kfz.251/18 Beobachtungspanzerwagen.

Вот машины аналогичного назначения на базе танков. Beobachtungspanzer II Ausf.B

и Beobachtungspanzer V “Panther” Ausf.D

Эта машина Funk und Beobachtungspanzer auf Lorraine-Schlepper 37L(f) создана базе трофейного французского бронетранспортера

А вот машина переодвых артиллерийских наблюдателей на базе австрийского колесно-гусеничного бронетранспортера.Sd.Kfz. 254 Mittlerer Gepanzerter Beobachtungskraftwagen

На этом фото специализированная машина АИР на базе полугусеничного БТР Sd. Kfz.251/13 mittlerer Schallaufnahmepanzerwagen, предназначенная артиллерийской звуковой разведки.

А на этом фото присутствует Sd. Kfz.251/15 mittlerer Lichtauswertepanzerwagen — машина светометрической разведки.

Обе эти машины позволяли засечь артиллерийскую батарею противника, обработать данные и выдать целеуказание артиллеристам. Эффективность этих машин намного превосходила аналогичную технику всех других стран.

Разумеется, не вся наземная артиллерийская разведка сводилась к бронемашинам, большая часть артиллерийских корректировщиков сидела в траншеях на передовой, или следовала вместе с пехотой.

А вот что важно, что кроме наземной разведки в немецкой армии была не менее хорошо развита воздушная разведка.

Самый простой пример. На 22-е июня 1941 года, то есть на момент вторжения, в составе 1-го, 2-го и 4-го Воздушных флотов Люфтваффе имелось одномоторных истребителей Bf.109 было 973, бомбардировщиков и штурмовиков было 1324, а разведчиков было 703, из них дальних разведчиков Do-17P и Ju-88D числилось 302, а ближних разведчиков и корректировщиков было 401. Данные могут немного расходится в разных источниках, но порядок понятен. Всего, для ближней разведки и корректировки артиллерийского огня у немецких войск вторжения было немногим более трёхсот разведчиков Hs.126 и чуть менее сотни FW.189, широко известных под прозвищем «рама». 

Для сравнения, в четырех западных военных округах СССР, имелось 550 разведчиков Р-5, Р-Z и Р-10, что в абсолютном количестве, конечно, больше, чем у противника, но если учесть, что в тех же округах имелось 3800 советских истребителей (то есть более чем втрое больше) и 1800 бомбардировщиков (но без Дальней Авиации, а это ещё 2250 самолетов, то есть тоже втрое больше), получается, что в советской авиации самолетов для ведения разведки и корректировки артиллерийского огня было относительно меньше. Тем более, с учетом того, что артиллерии у РККА было больше, чем в Вермахте. Причём, если удельный вес немецкой разведывательной авиации рос (бомбардировщиков и истребителей в ходе войны становилось меньше на Восточном фронте, тогда как число ближних разведчиков оставалось примерно таким же), то в советской авиации картина была обратная — большая часть разведывательных самолётов использовались как ночные бомбардировщиков, а выпуск новых специализированных разведчиков был минимален.

В целом, можно резюмировать всё выше сказанное как то, что немецкая артиллерия имела очень сильную разведку, что позволяло ей вести огонь по конкретным целям с минимальными затратами боеприпасов и избегать такой формы ведения огня, как стрельба по площадям.

***

Что удивительно, но высокий, даже высочайший, технический уровень немецкой артиллерийской техники и особенно средств разведки (а это очень сложная аппаратура, которой в то время в большинстве армией просто не было, а если где и имелась, то существенно уступала немецкой), соседствовал с таким примечательным фактом,  как самым низким уровнем моторизации.

Вопреки бытующему мнению, уровень моторизации Вермахты был значительно ниже, чем во французской и советской армиях, и превосходил лишь такие армии как румынская или греческая.

У Вермахта имелись превосходные тягачи, но при этом Германия начала войну с полковой и дивизионной артиллерией пехотных дивизий на конной тяге, за исключением противотанкового дивизиона. Если посмотреть все немецкие документы с расписаниями, то постоянно видим в скобках сокращение besp., что как раз и указывает на конную тягу. Даже в артиллерии РГК были дивизионы на конной тяге. В ходе войны ситуация кардинально не менялась, хотя в условиях восточного фронта, лошади были не всегда лучшим средством, и требовались мощные гусеничные тягачи. Но всего этого хронически не хватало. Так, во Франции, пехотные дивизии вообще лишались транспорта, и превращались в стационарные, благо им особо сильно двигаться не приходилось. В тягачи превратили и подавляющее большинство захваченных французских танков, весь трофейный транспорт в захваченных странах, но его все равно не хватало, тем более, что ещё и накладывались серьёзные проблемы с горючим.   

Впрочем, конная тяга не всегда была таким уж серьезным недостаток для того времени. И полностью моторизованы были лишь армии Великобритании и США.

***

Материальная часть немецкой артиллерии была одной из самых совершенных в мире на тот момент. 

Причём, в этом много сыграли как раз запреты Версальского договора, по которому у Германии, по сути, не было армии. То, крайне небольшое количество артиллерийских орудий времён Первой Мировой войны, не имело существенного значения для создаваемого Вермахта, поэтому на вооружении германской армии состояли только артиллерийские орудия, созданные на рубеже 30-х годов или позже.  

В дивизионной артиллерии немцы имели полную гаубизацию, что было плюсом, и в чем немалая «заслуга» того же Версальского договора. Поскольку на момент создании Вермахта, не было никакой дивизионной артиллерии, то вопрос выбора в пользу пушек или гаубиц решили легко, с сильным учетом того, что гаубица стоила много дешевле пушки. Кстати, мало кто знает, но сначала была создана для дивизионной артиллерии все-таки именно пушка, известная как 7.5 cm WFK L/42

А уже позже на лафет пушки был наложен гаубичный ствол и получилась всем известная легкая полевая гаубица 10,5 cm leFH 18.  

Очень много путаницы всегда вызывает такая интересная пушка как 7,5 cm leFK 18. Как её только не называют, хотя её происхождение и назначение понятно — это пушка для конной артиллерии. К ней, кстати, дуплексом было создана и легкая гаубица, но на вооружение не приняли. Пушка выпускалась крохотной серией, что легко понять, так как кавалерийских дивизий в Вермахте было совсем мало. А пушка эта предназначалась именно для конно-артиллерийских полков кавалерийских дивизий, или отдельных конно-артиллерийских дивизионов кавалерийских бригад.

Кстати, в своем основном качестве она производилась мало, а вот её «двоюродная сестрёнка» уж точно всем известна. Это танковая пушка 7,5 cm KwK 37 L/24 (7,5 cm Kampfwagenkanone 37 L/24)  использовавшаяся главным образом в качестве основного вооружения танков PzKpfw IV и штурмового орудия Sturmgeschütz III.

В дивизионной артиллерии Вермахт в ходе всей войны имел на вооружении и тяжелые гаубицы, что существенно усиливало возможности дивизии. Красная Армия тяжелые 152-мм гаубицы из дивизий вывели к концу 41-го года, в английской рами их не было вовсе, во французской был целый полк в 24 гаубицы. В США был так же дивизион тяжелых гаубиц.

Кстати, мало кто знает, что замечательная немецкая гаубица 15 cm sFH 18

Вполне могла оказаться противником Вермахта по другую сторону Восточного фронта. Сам прототип этой немецкой гаубицы был создан для Красной Армии и принят на вооружение под названием 152-мм гаубица обр. 1931 года. Производили её совсем небольшой серией и вскоре от производства отказались. Но несколько экземпляров сохранились в музеях, так что сравнить «родных сестренок» легко.

152-мм гаубица обр. 1931 года

15 cm sFH 18

Кстати, как оказалось, многие до сих пор не знают, почему в названии большинства немецких орудий мы видим цифру 18. С одной стороны нетрудно сообразить, что эти цифры в названии орудия (как ив большинстве стран) указывают год принятия на вооружение. Но в связи с этим некоторые авторы умудрялись считать немецкие пушки сильно устаревшими, принятыми на вооружение в конце Первой Мировой войны. На самом деле все объясняется тем, что по Версальскому договору в Германии многие типы вооружения, включая артиллерию разрабатывать и создавать было нельзя. И чтобы сбить с толку своих, как теперь говорят «партнёров» из других стран, в Германии новым образцам оружия давали индекс 18. Дескать, это было придумано в 1918 году, а мы сами ничего не разрабатывали, стало быть, договор не нарушен.

***

Поскольку я планирую сделать краткий обзор по немецкой артиллерии, да ещё и слегка о её связи с советской артиллерий, а так же немного рассказать о применении и роли артиллерии Вермахта в целом, то, видимо, в одну статью не поместится и придется частями писать. Тема уж очень богатая. С одной стороны меня просили не писать статьи частями, но с другой, очень многие не способны осилить несколько страниц.  

Поэтому, если вам интересно, и вы хотите не пропустить вторую (а то и третью) часть про артиллерию Вермахта, то могу лишь посоветовать сделать подписку. В верхней части слева есть окошко — вставьте туда своей e-mail, и вам будут приходить сообщения о новых статьях.