Литература или история?

Отвечая одному (точнее одной) из комментирующих мою статью, я в  результате написал ещё одну. Как-то пишешь и пишешь, а такое ощущение, что люди не читают. Но так как, я привык исходить из древнекитайской мудрости, и начинать с себя, то исхожу из того, что раз не понимают, значит, просто плохо объяснил.

Эту статью я хочу посвятить всего лишь одному аргументу от многих наших граждан, в ответ на то, что мы до сих пор не знаем правды о войне (речь идёт о Второй Мировой, в данном случае).

Аргумент этот такой: «Мой дед дошел до Берлина, он мне рассказывал, и я все знаю из первых уст». При всем уважении к любому деду, который, тем более, дошел до Берлина, я хочу сообщить (наверное, к удивлению многих), что изучение истории войны и рассказы деда это вообще-то немного разные сферы. Потому что историков, занимающихся исследованиями, написанием исторических трудов и учебников, рассказы участников событий интересуют в последнюю очередь.

Что интересует историков? Факты, документы, карты, цифры и прочие данные, которыми не один участник, тем более, рядовой, точно не располагает. Мало того, и не рядовой участник, тоже не располагает всеми этими данными. Конечно, историкам интересно послушать рассказ тех, кто реально имел возможность принимать важные решения, или хотя бы присутствовать при их принятии, но там есть другое «но», о котором чуть ниже.    

Пока же давайте усвоим одну простую истину о том, что рассказы участников войны, и исторические исследования это разные вещи.  И то, и другое одинаково нужно и важно, но лежит в разных плоскостях, и, по большому счёту, вообще не пересекается. Есть «окопная правда» рядового участника войны, и она нужна. Но ею занимаются писатели, поэты, художники, сценаристы. Как это ни жестоко, может быть, звучит, но для историка не важно, был ли немецкий танк подбит с героическим криком «ура!» или с перепугу и трясущимися руками. Важно, был ли он подбит или нет.

Представьте себе, что у вас (не дай бог) испортилось зрение, и вы обращаетесь за помощью к врачу окулисту. Вас бы удивило, если он стал выяснять, по какому каналу и какие телесериалы вы смотрите? Вместо того, чтобы заниматься лечением. Убежали бы, наверное, из его кабинета.

А у нас все советские граждане вынуждены были в «исторических» трудах, вместо фактов и цифр, читать о подвигах рядовых участников, хорошо еще, если подвигах реальных, а не вымышленных. Вообще-то о подвигах у нас прекрасно писали Симонов, Бондарев, Васильев и множество других. Писали хорошо и талантливо. Но в исторических трудах должно быть другое. Но поскольку в советское время писать правду о нашей истории было невозможно (так считали в Политбюро), то надо же было чем-то заполнять страницы. И в результате вы открывает книгу (не художественную) и хотите узнать, как же происходила, скажем, Курская битва, у кого было сколько сил, кто, как и когда наступал и оборонялся, и ничего этого не находите. Образно говоря, на вопрос, сколько было танков у немцев и у нас, вы получаете ответ, что наши танки были зеленые, а немецкие с крестами.

И беда в том, что целые поколения людей, воспитанные на советских учебниках истории, до сих пор считают, что именно так и должно быть. И при обсуждении вопросов военной истории, вспоминают про рассказы дедушки. А дедушка, воевавший, скажем, на Украине, откуда может знать, как шла оборона Ленинграда? Ему что, каждый день начальник Генштаба или лично товарищ Сталин сводки с фронтов докладывали?

И, кстати, неважно даже, какие погоны были у дедушки. Конечно, по каким-то мелким деталям рассказы очевидцев значение имеют. Но надо понимать, что о вопросах даже хотя бы оперативного уровня даже командир дивизии мало что может рассказать, так как и ему не всё доводят, а лишь то, что положено знать. А командир дивизии, это, на минуточку, уже генеральские погоны. Что же говорить про тех, кто лейтенантом и майором служил?

Да, кроме рядовых есть ещё и люди рангом повыше. Они и мемуары писали, и биографы про них тоже труды создавали. И люди эти были допущены к принятию решений, и войну видели с большей высоты, чем бруствер окопа.  

Но там есть другая проблема. Кто же будет писать в мемуарах про свои неудачи? Про победы — сколько угодно, да ещё и приписать себе можно. А вот про поражения... ну кто же этим будет хвастать? Вот и получаются в мемуарах одни обрывки биографий. Вот я недавно Жадова упоминал. В октябре 1942 года, 66-я армия под его командованием, не смогла прорвать оборону немцев. В результате операция по окружению немецких войск под Сталинградом не удалась. Жадова с армии сняли, и  отправили на другой фронт (правда, по соседству и там он достиг больших успехов). И где у него в мемуарах об участии в этой операции? Он лишь мелком упоминает, что вроде как его назначили командовать 66-й армией, но он вроде и не успел даже, и вообще ничего существенного не было, а вот уж потом, вот там он всем показал кузькину мать.

И так у всех. Начиная с мемуаров Жукова и ниже. Вроде уж Жуков по своему уровню должен был про всю войну написать. И ведь он пишет в мемуарах даже про те операции, к которым он никакого отношения не имел, например, про операции «Уран» и «Сатурн» под Сталинградом. Но вот если почитать внимательно, то из мемуаров вообще непонятно, чем он половину войны занимался, особенно в период 41-го и 42-го годов.

Что же касается биографов, то они тоже плохо не напишут. Иногда еще более круто, чем в мемуарах получается. Мало того, у биографов, в 90-е годы появилась «мода» на то, чтобы всех кого можно изображать жертвами репрессий. Дескать, был будущий военачальник такой умный, что Сталину не нравился и за это его в лагерь. Но потом Сталин понял и осознал, освободил и направил вновь в войска. Вообще-то такой факт имел место. Вперед войной и в самом её начале многих военных освободили и вернули в армию. Армия росла, людей не хватало, потому многих амнистировали. Но, как мы теперь хорошо знаем, по 58-й статье пресловутой, никого не выпускали. Выпускали по иным статьям. Всех, кто сидел за растраты, аморалку и т.п. выпустили. А за воровство тогда сажали многих, уровень коррупции в армии (и не только в ней), согласно данным архивов НКВД был такой, что нам сейчас и не снился. Но такой факт биографии, как арест за растрату, как-то никому не понравится, а вот приписать себя к жертвам политических репрессий вроде даже и престижно. Что интересно, многие уголовные дела на наших известных военачальников вдруг пропали во время бардака 90-х годов.

Впрочем, извините, отвлекся.

Итак, давайте разложим ещё раз по полочкам. История войны это конкретные факты: где, кто, когда и сколько.        

Впечатления, ощущения, эмоции, это вопрос не историков, этим занимаются совсем другие люди. В первую очередь это тема для писателей и других людей творческих, которые на этом, в том числе,  воспитывают подрастающие поколения.

И не историки должны основываться на произведениях писателей, пусть даже в войне участвовавших, а совсем наоборот. Это писатели должны сначала читать о том, как же происходило дело, чтобы не «накосячить» А то получается, что пишет писатель замечательный роман, высокохудожественный (без всякой иронии), который читают активно и хвалят.

А заглядываешь в учебник истории, чтобы изучить тот же бой более подробно, и вдруг выясняешь, что все было, мягко говоря, несколько иначе. И автор же не виноват, он хоть и лично участвовал, но из окопа танки не сосчитаешь, из окопа видно лишь три-четыре, а сколько их так было всего, то ли пять, то ли двести, из окопа не видно. Написал двести, как писали советские «историки», а на самом-то деле оказалось пять. На героизм рядовых участников, о которых пишет автор, это никак не влияет, но читается уже совсем с другим настроением.

Конечно, художественный вымысел допустим, и никто вроде бы и не предлагает изучать историю по романам и фильмам (хотя у нас многие только так и делают), но и пределы же должны быть.

Вот вам живой и реальный пример. В 2014 году в украинских СМИ реально писали примерно такое: некий сержант Микола, оказался один против семи российских «Армат». И ни гранат, ни гранатомета у него не было. Но он не растерялся и додумался до того, что не один до него не сообразит. Взял снайперскую винтовку и через перископ (!) застрелил водителя головной «Арматы».  Да так удачно застрелил, что убитый водитель упал головой на рулевое колесо и нажал клаксон. Раздался такой рев невыносимый, что остальные танкисты (остальные пятеро) из «Арматы» выскочили, а неуправляемый танк встал поперёк дороги и преградил дорогу остальным и страшно ревел. Я сам такое читал, и ещё много подобного.

Но это я совсем не для того написал, чтобы про украинцев вспомнить.

В книге для юношества о войне, которую я когда-то помнил почти наизусть,  был рассказ про одного смекалистого бойца. Во время боя он был на кухне и колол дрова. И тут на кухню въехал немецкий танк. Все разбежались, а боец не растерялся, прыгнул на танк, топором сломал ему пулемёт,  а потом взял в плен экипаж обезоруженного танка. Ещё и картинка прилагалась, причём очень качественная, так как на ней был довольно грамотно изображен немецкий танк Pz.IV (кто разбирается в немецких танках, тот поймёт) и боец, рубящий топоров курсовой пулемёт. Надо бы поискать эту книжку в Интернете.. может быть, и картинка там есть.

Вся беда многих наших граждан в том, что они не видят грани между художественным и документальным, да ещё и верят всему художественному не  особо задумываюсь. Тут ещё и влияет политические аспекты. Ежели человек вроде как говорит какие-то правильные слова с политической точки зрения, то и всякая чушь, которую он несёт про нашу историю, тоже не подвергается сомнению. Но это уже совсем другая тема.

А в конце я хотел бы сказать следующее. Я уже писал, что реальную историю Второй Мировой войны, да и всего ХХ века, мы сможем написать (если захотим) лет через тридцать, а то и пятьдесят. Как понять, что она будет реальной.

Но вот давайте такой простой пример.

Я недавно писал статью про 28 панфиловцев, которая не прошла незамеченной, Так вот, если на этом примере, то знаете, что самое важное, о чём никто кроме специалистов не говорит про этот бой? Не то, сколько там было немецких танков и сколько их подбили. Важно, что до их пор пишут о том, что дивизия держала оборону. Хотя, согласно документов приказов на оборону эта дивизия, так же как и соседние, не получала, А получала она сосем другой приказ, приказ на наступление. Я понимаю, что очень-очень многие скажут «А какая разница?», так как факт этот понятен лишь специалистам. 

Дело в том, что когда мы на этот, и многие подобные факты, наконец, обратим внимание, то сразу после этого все многотомные советские труды о Второй мировой войне можно будет смело сдать в макулатуру.