14-е июля: Page 3 of 13

мышцами,  затем заставляет себя сделать еще один шаг к девочке, тянущей к нему ручонки, и опускается рядом с ней на колени. Майор берет девочку на руки, прижимает к себе и пробует встать. Однако подняться он не может и идет на коленях. Еще один осколок ударяет его в спину. Майор вздрагивает, но делает еще несколько шагов. И снова осколок попадает в спину, из уголков закушенных губ показываются струйки крови. Офицер мутнеющим взглядом смотрит вокруг. Уже захлебываясь кровью, он делает два последних шага к деревянной перевернутой скамейке, кладет девочку на землю и ложится сбоку, старательно пытаясь закрыть ее собственным телом.

Из дневника начальника генерального штаба сухопутных сил Гальдера

14 июля 1941 года.

23-й день войны.

Уже с утра неприятные новости от фон Бока. Русские обошли Варшаву со всех сторон. Он распорядился отводить войска 4-й армии в единственно возможном еще направлении на северо-запад и далее в Померанию. К сожалению, это будет означать, что мы бросаем на произвол судьбы группу армий "Север".

11.00. Запланированное на вчерашний день, но перенесенное совещание по новым формированиям.

Данные неутешительные. На бумаге имеем двадцать шесть новых дивизий, из них семь танковых. Реально только шесть пехотных дивизий можно считать более менее годными. С танковыми дивизиями совсем плохо. На шесть дивизий у нас есть в распоряжении только 35 Pz.IV и 47 Pz.III. В Праге готовы к отправке еще восемнадцать Pz.38(t). Это капля в море. Их придется вооружать Pz.I и французскими. Если с первыми еще хорошо, в том смысле, что не надо долго обучать экипажи, то с французскими дело совсем плохо. Как мне доложил Шарер, подготовка экипажей для французских танков - дело долгое. Даже в 22-й и 23-й дивизиях, которые сформировали из 100-й и 101-й бригад, имевших эти танки на вооружении, есть сложности с обучением.

Симкин улавливает движение кустов сбоку и резко откатывается в сторону. Пуля ударяет по месту, где он только что лежал. Симкин отползает в сторону, ища укрытия. Он едва успевает свалиться в небольшую ямку, как следующая пуля свистела в сантиметре над головой. Прячущийся метрах в десяти старшина стреляет - в сотне метрах от него лейтенант Нордман хватается за простеленную руку и отползает в сторону. Кровь бьет струей. Он изо всех зажимает раненую руку между туловищем и стволом дерева, здоровой левой рукой отстегивает ремень от винтовки, затем перетягивает этим ремнем руку. Кровь бежать перестает. Нордман несколько минут отдыхает, затем отползает назад. Симкин выбирается из ямы и ползет в сторону, откуда стрелял Дятел. Старшина сидит, прислонившись к дереву, и прижимает ко лбу индивидуальный пакет. Лицо его заливает кровь.

- Что с тобой, старшина?

- Ерунда, царапина. Перевяжи меня, майор, а то не получается.

- Надо отойти назад.

- Нельзя назад, надо Гошу прикрывать.

Симкин перевязывает старшину, и они ползут через низкорослый кустарник. Сразу две пули свистят над самыми головами, но не задевают их.

Гоша, прячущийся среди камней, стреляет в ответ. Капитан Краус хватается за лицо - пуля пробивает щеку,