12-е июля: Page 16 of 20

на них в лесу. Они стрелять начали. Мы, разумеется, тоже. Думали, немцы. Переводчик наш еще кричал им по-немецки, чтоб сдавались. А они, может, нас за немцев приняли. Тяжелый бой был. Мы их окружили, они потом засели в какой-то… ну типа, заимки в лесу и отстреливались как черти. Мы даже минометы подтащили, да разнесли их к чертовой матери. А уже потом только поняли, что это поляки были. Нам ведь бойцы тоже вопросы задавали, воюем ли мы с поляками? Так я им просто разъяснил. Наша задача -безопасность тылов. Если кто в лесу шастает, наше дело его задержать и передать куда следует, пусть разбираются. А если кто оказывает сопротивление, то огонь на поражение. А в лесу разобрать, кто поляк, а кто немец, удается уже только по трупам.  Вот так вот, Андрей. Ну, давай еще по одной покурим, да буду я своих собирать, пора уже нам возвращаться.

Озеров угощает его папиросой.

- Сейчас-то вы куда?

- Домой возвращаемся. В расположение, в смысле. Куда-то сюда наши машины должны подойти. Одна у нас радость, что мы - мотострелки. У нас свой персональный транспорт. Да только от опушки до опушки, а потом все равно на своих двоих, - он спрыгивает на землю, надевает каску и машет Озерову рукой. - Бывай, Андрюха, может, когда свидимся еще.

Сквозь чащу, осторожно держа наизготовку винтовки и испуганно озираясь по сторонам, пробираются немецкие солдаты. Метрах в семидесяти-восьмидесяти впереди них, осторожно прячась среди стволов и кустарника, передвигается старшина Дятлов. Он внимательно разглядывает приближающихся немцев, при этом его губы бесшумно шевелятся, как будто он разговаривает сам с собой. Осмотревшись, он достает ручную гранату, привязывает к ней вынутую из кармана бечевку, снимает предохранитель, осторожно кладет гранату под дерево и прикрывает ее куском мха. Затем натягивает бечевку у самой земли, между деревьями, еще раз окидывает взглядом это место и бесшумно исчезает в кустах. Через несколько минут один из немцев цепляет ногой бечевку, даже не заметив этого, еще через три секунды раздается взрыв. Немецкого солдата взрывной волной ударяет о ствол дерева, несколько осколков пробивают его спину вместе с ранцем. Солдат медленно сползает по стволу на землю. Его товарищи, испуганно присевшие во время взрыва, осторожно оглядываются по сторонам. В лесу тихо, птицы испуганно замолкают, вдалеке слышен шум машин на дороге. Впереди и чуть правее места, где прогремел взрыв, за деревом лежит лейтенант Тарасов и разглядывает лица немецких солдат в оптический прицел. Наконец, он выбирает цель, в перекрестье прицела - лоб усатого немецкого фельдфебеля, шевелящего губами, как будто он молится. Раздается выстрел. Фельдфебель падает на землю с пробитой головой. Тарасов мгновенно опускается на землю и, пятясь, как рак, отползает назад. Через секунду в то место, где только что была его голова, попадает пуля.

- Хорошая работа, - шепчет Тарасов.

В ста метрах левее, в колючих кустах лежит капитан Лифанов, и в оптический прицел разглядывает дерево, из-за которого стреляли в Гошу. Его палец дважды ложится на спусковой крючок. И дважды капитан его